Останній дім

Время летит, суета затягивает, праздники сменяются буднями. Кажется, ещё вчера гостили в Перемоге, радовались общению с нашими бабушками, дедушками и “молодёжью” из дома престарелых. И вот снова в телефонных беседах всё чаще звучит вопрос: «Когда вас ждать?». У них там другое ощущение времени, говорят, что заждались.

Волонтер фонда, координатор многих его проектов, а также практикующий психолог и психотерапевт Ирина Гринишина своим видением на наши встречи в доме престарелых: глазами тех, кто там живет, и тех, кто туда приезжает. Интересно для всех, познавательно для тех, кто сомневается, ехать или нет.

Многие люди задумываются о том, что их ждет в старости. Отношение к этому периоду жизни бывает разным, но часто человек может даже не признаваться себе, что у него есть страх старости. Нам, конечно, хочется, чтобы реальностью стал стоящий перед глазами прекрасный образ европейских старичков-пенсионеров, путешествующих, встречающихся побеседовать в уютных кафе. Или рекламные кадры с седыми, красиво постаревшими, ухоженными бабушками, танцующими танго, и дедушками, катающимися на роликах. Семейные обеды в саду в окружении успешных детей и милых внуков. Но в эту картинку немилосердно врываются реалии нашей жизни: факты пенсии в 1247 грн, низкой степени доверия к банкам и невозможности/сложности делать сбережения на старость, физические и психические болезни, внезапные жизненные повороты, от которых никто не застрахован. И тогда реальность периодически подпитывает наши страхи, будто выхватывает фрагменты из информационного поля: одинокие старики возле аптек, подсчитывающие у касс супермаркетов мелочь, которой может не хватить на самые дешевые продукты, новости о тех, кто вышел из дома и не смог вспомнить куда возвращаться. И это нормально, что нам очень не хочется даже на уровне мыслей и воображения сталкиваться с такой картинкой. А тем более видеть живых людей, которые одним своим видом говорят: «Да, старость может быть такой». И хочется бежать, хочется закрыть глаза и не видеть болезней и беспомощности, не видеть, как угасает само желание жить, не ощущать запаха старости. Правда в том, что каждая наша поездка одновременно и сложна, и проста. Сложность именно в той гамме чувств, которыми наполнена тема старости и одиночества. Простота в том, что есть вполне определенное представление, какую помощь и поддержку можем оказать именно мы и именно сегодня. Поэтому наши поездки всегда разные, каждая из них уникальна благодаря людям, которые едут или помогают в подготовке и сборах, в каждой из них свое настроение. Иногда это тепло и радость, когда понимаешь, что тебя, именно тебя, ждали и продолжают разговор, будто виделись только вчера, иногда это щемящая боль и слезы, в момент, когда восьмидесятилетняя бабулечка просит обнять тебя, чтобы «понюхать запах молодости», иногда запредельная нежность и тихая грусть. И тогда ты не видишь казенную обстановку и пустоту их комнат с минимумом действительно личных вещей, а видишь очень теплые добрые глаза и руки, которые угощают тебя конфетой из привезенных тобой же гостинцев. Больше у них нет ничего, ничего, что они могли бы дать. Даже сам дом престарелых, их последний дом, воспринимается ими по-разному. Для одних –это наказание, немой укор за жизненные ошибки, для других – тот уголок спокойствия и безопасности, которых не хватало в жизни и даже эти, более чем скромные условия, –лучше, чем те, в которых жили они, для третьих – возможность наконец-то отдохнуть от тяжелой работы и бедности. Кому-то безразлично, ведь их разум во власти болезней. И все, что можем сделать мы – это только дать им чуть больше комфорта в условиях проживания, чуть больше возможностей для сохранения самоуважения, чуть больше очень мелких радостей, несколько мандаринок на Новый Год и несколько улыбок в каждый из наших приездов.